Живая старина
РУССКОЕ ЧЕРНОКНИЖИЕ
Вы суеверны? Вряд ли кто может ответить на этот вопрос только отрицательно или положительно. Так уж устроен человек, что, даже если он, казалось бы, и не суеверен, в глубине души какие-то сомнения имеются. А вдруг? Зачем на себя беду лишнюю кликать?
Истоки суеверий кроются в далеком прошлом, в язычестве. И на протяжении всего существования человека сопровождают его на каждом шагу.
Церковь, просвещение, всегда активно боролись с чернокнижием: магией, знахарством, ворожбой, верой в сновидения. Но никогда не могли побороть то, что веками передавалось из уст в уста, из рода в род.
И. П. Сахаров, собравший и издавший самые разнообразные народные предания, дает свое объяснение этому феномену. Он считает, что разные сословия по-разному меняли свою идеологию в зависимости от характера всего жизненного уклада. Знать, духовенство, провинциальная администрация — как более просвещенные, более образованные слои общества — были и более склонны к восприятию нового, отрицанию старого. Вслед за ними идут «люди промышленные», которые примыкали к общественной жизни, но не выходили за рамки семейной в целом. И лишь затем — крестьянство, которое веками жило привычным ритмом, укладом жизни и отношений. В течение веков оно использовало одни и те же орудия труда и сохраняло всё то духовное наследие, что получило от предков: сказки и песни, обряды и верования. Они прекрасно уживались с христианством, порой уже неразрывно переплетаясь.
Практически все суеверия в том или ином виде сохраняются до сих пор. Суеверия находят свое отражение в так называемых магических действиях или магии. Это — популярные раньше наговоры, заклинания, привораживания, сохранившиеся до сих пор гадания. При этом, если суеверия можно назвать теорией, то магия является для этой теории практикой. Здесь присутствует неразрывная связь. Каждый поступок, вытекающий из суеверия, есть магия или чародейство. И наоборот: всякое действие признается магическим, если оно происходит из суеверных представлений.
И. Сахаров, собиравший предания еще в первой половине XIX века, уже тогда показывал абсурдность веры в ведьм, заклинания, чертей. В своих «Сказаниях русского народа» (1841 г.) он не просто воспроизводил народный фольклор, но и объяснял его с научной точки зрения.
В предполагаемой серии публикаций мы надеемся показать образцы преданий, игр, песен русского народа из «Сказаний» Сахарова, расскажем о чернокнижии и магии.
Словесные предания русского народа говорят, что люди, посвятившие себя тайным сказаниям чернокнижия, отрекались от бога, родных и добра. Так понимали этих людей предки, так теперь думают современники нашей сельской жизни. В старину олицетворителей тайных сказаний оглашали разными названиями. Одних величали: кудесниками, чародеями, ведунами, колдунами; других называли: волхвами, ворожеями, знахарями, доками. Но все эти люди были известны под общим именем чернокнижников. (...). Говоря о чернокнижниках, наши поселяне уверяют, что они научаются лихому делу от чертей и всю свою жизнь состоят в их зависимости. Заключая с духом условие на жизнь и душу, они получают от них Черную книгу, исписанную заговорами, чарами, обаяниями. Всякий чернокнижник, умирая, обязан передать эту книгу или родственникам, или друзьям. Во многих селениях есть поверья, не оспариваемые ни веками, ни людьми, поверья, что умершие чернокнижники приходят в полночь, одетые в белые саваны, в дома своих родственников. Это бывает только с теми, которые забывают передавать при смерти Черную книгу. Старики рассказывают еще, что полночные посетители шарят по всем местам, садятся за стол и съедают все им предлагаемое. Другие же, напротив, уверяют, будто они, приходя к дому, стучат в двери и окна, истребляют всякий домашний скот и, при пении последних петухов, исчезают. Родственники, выведенные из терпения, выкапывают чернокнижников, кладут их во гроб ничком, подрезывают пятки, засыпают землею, где в это время дока шепчет заговоры, а родственники вбивают осиновый кол между плечами. Старики рассказывают, что когда-то один удалый молодец вздумал почитать оставшуюся книгу после чародея. Во время чтения явились к нему черти с требованием работы. Сначала он им предлагал работы легкие, потом трудные, но «черти все являлись за новыми требованиями. Истомленный выдумками для отыскивания работ, он не находил уже более для них занятия. Неотвязчивые черти задушили удалого молодца. С тех пор, говорят, никто не смеет приближаться к Черной книге. По уверению народа, одни только колдуны знают, чем занимать чертей. Они посылают их: вить веревки из воды и песку, перегонять тучи из одной земли в другую, срывать горы, засыпать моря и дразнить слонов, поддерживающих землю. (...). Народ никогда не любил чернокнижников, как врагов семейной жизни. Чародей бывает ли на свадьбе — он портит или жениха, или невесту, или гостей. Видит ли кудесник дружную жизнь в семействе — он портит мужа с женою, отца с сыном, мать с дочерью. (...). Старушки говорят, что порчи, произведенные чернокнижниками, бывают временные и вечные. Временные порчи отговариваются в деревнях доками, вечные же остаются до конца жизни. Молва народная гласит, что чародеи могут испортить человека за тысячу и более верст, выпуская из-за пазухи змею или ужа. (...). Чернокнижник, несмотря на свою злость к людям, никогда и никого сам собою не портит. Все это делается по просьбе людей враждующих. (...). Кроме порчи чернокнижникам приписывают обморочанье, узорочанье и обаяние. Обморочить, слово столь часто повторяемое в русских избах, выражает собою полное могущество чернокнижника. Ясно простодушие поселянина: обморочанье есть обман. Чародей, пленившись какой-нибудь вещью, уверяет хозяина, что в ней водится нечистая сила. Как не поверить чародею, знающему всю поддонную, видящему в землю на семь пядей! Простодушный со страхом вручает вещь, а чародей навсегда остается полным ее владетелем. И это значит обморочить. Так точно цыгане успевают уверять поселянок, что в их коробах, наполненных деньгами и вещами, завелись мыши. В таком случае, избавляя от мышей, они избавляют их от денег и вещей. И это значит тоже — обморочить. В народном рассказе сохранилось еще выражение, составленное из этого слова. Когда простолюдина уверяют о предмете против его понятия, он говорит: «Что ты меня морочишь?». Узорочанье есть снадобье, приготовляемое для порчи чародеями, слова, выговариваемые кудесниками. Наши поселяне так верят в узорочанье, что никакими доказательствами не можно их переуверить. Дадут ли старухе снадобье от лихорадки — она думает, что узорочанье истребляет ее болезнь. Привесят ли ей записку к ладанке — она уверена, что узорочанье спасает ее от всякого колдовства. Обаяние есть чудесная сила, истекающая из кудесника, приводящая в недвижимость, в страх и трепет всякого человека. Воры обаянием усыпляют хозяев, зажимают рты собакам, смиряют свиней, утоляют ярость змей, усмиряют лошадей. (...). Рассказы бывалых людей о существовании Черной книги исполнены странных нелепостей. В их заповеданных рассказах мы слышим, что Черная книга хранилась на дне морском, под горячим камнем Алатырем. Какой-то злой чернокнижник, заключенный в медном городе, получил завет от старой ведьмы отыскать книгу. Когда был разрушен медный город, чернокнижник, освободясь из плена, опустился в море и достал Черную книгу. С тех пор эта книга гуляет по белому свету. Было когда-то время, в которое Черную книгу заклали в стены Сухаревой башни. Доселе еще не было ни одного чернокнижника, который бы мог достать Черную книгу из стен Сухаревой башни. Говорят, что она связана страшным проклятием на десять тысяч лет. (...). Говоря о Черной книге, наши поселяне уверяют, что в ней содержатся чертовские наваждения, писанные волшебными знаками. Но наши предки XVI столетия знали подробнее нас, современников. Они к Черной книге причисляли: Рафли, Шестокрыл, Воронограй, Остромий, Зодей, Альманах Звездочетьи, Аристотелевы врата. Мы ничего не может сказать об этих книгах, потому что ничего о них не знаем. I
II
III
Русское чернокнижие не возникло на Руси самостоятельно. Это лишь одна из ветвей мирового чернокнижия. Веками создававшиеся разными народами предания и мифы усваивались новыми поколениями и новыми народами. Каждый народ забывал то из этих мифов, что не соответствовало его условиям жизни, и добавлял недостающее для его верований. Так складывались обряды и поверия, приобретавшие своеобразные национальные черты, но единые по своей сути.
Публикацию подготовили В. АКИМОВА, Е. МАНУЙЛОВА.
Опубликовано: «Пензенский временник любителей старины», № 3 — 1991,
с. 14-15.
Популярное
Новое на сайте
Кто на сайте
Сейчас 73 гостей и ни одного зарегистрированного пользователя на сайте
Комментарии
- 11.03.2019 05:32
-
25.11.2015 11:15
Здравствуйте все! В "Краткой ...
-
27.09.2015 18:43
Благодарна за публикацию столь ...
-
05.09.2015 04:29
Плевицкая Надежда Васильевна ...
-
27.08.2015 12:44
Здравствуйте! Не могли бы ...
Подробнее...